Я утверждаю это из воспоминаний тоже 17-летнего парня из станицы Урюпинской войска Донского, взятого на трудовой фронт Сталинграда по окончании средней школы в июне 1941 года. С группой таких же как я, семнадцатилетних, уже прикомандированных к Сталинградскому военному училищу связи, мы до призыва под командованием офицеров училища заготавливали дрова для училища и города. Потом было строительство, лютой зимой 1941-42 гг. железнодорожно-паромной переправы через Волгу. Потом немецкие полчища подошли к Сталинграду. Военные училища – танковое, политическое и связи – эвакуировались, оставив небольшие группы курсантов на оборону города. Я был назначен линейным надсмотрщиком телефонно-кабельных линий связи опорного пункта “Мамаев курган”.
Идут бои. Немцы на окраинах. Немцы в городе. Кровопролитные бои. С обеих сторон огромные потери. Прибывает пополнение.
И вот среди прибывшего на Курган пополнения были странные люди… Одеты в военную форму солдат Советской Армии, воюют с немцами, но какие-то странные. Когда общаются с нашими, говорят на украин-ском или ломаном русском языке, а когда между собой – то вообще на каким-то другом. Спрашиваю у старших: “Что это за люди непонятные?” Отвечают: “Сынок! Где-то в Европе есть еще одна Украина, Карпатская. Это их родина. Они нелегально переходили к нам через границу, а наши славные пограничники вылавливали их, а высшее руководство, как шпионов, отправляло их на каторгу в Сибирь. А когда началась война с фашистами, они написали заявления и пошли добровольцами воевать вместе с нами против гитлеровцев, за свою Европейскую Украину.
Я понял, что это “чужие”, но “наши люди” и воюют они против общего нам врага. Я любовался этими людьми, восхищался их добротой, уважением к ближним, своим боевым товарищам.
В 1973 г. я был в Волгограде, на Мамаевом кургане. И там, в “Знаменном Зале”, на стягах “Вечной Памяти и Славы” видел среди фамилий павших при обороне Сталинграда много фамилий воинов неизвестной нам тогда Европейской Украины, которую мы теперь просто называем Закарпатье!
Думаю, что те, кто там, в Сталинграде, воевал за воссоединение Карпатской Украины с Советской, и мысли не допускал о том, что через 66 лет лоботрясы в присутствии “дам” будут на улице убивать скромного парня, идущего домой с работы. Только за то, что он заступился за бедную собачонку…
Когда заходит разговор о «друзьях наших меньших», я вспоминаю виденных мною собак, которые на волокушах вытаскивали из пекла боя раненных бойцов, и собак, которые ценой собственной жизни подрывали немецкие танки.
А эти выродки, которые убивали человека на улице Грушевского, – не имеют они никакого права называть себя закарпатцами. Да и людьми вообще…
Бывший телефонист Сталинградского Мамаева Кургана, а затем до конца войны –
командир взвода 59-й разведроты специального назначения 38-й Армии Воронежского,
1-го и 4-го Украинских фронтов полковник Пантелеев.
Р.S. Почему я, донской казак станицы Урюпин-
ской, живу в Закарпатье, почему хорошо знаю народ Закарпатья и так смело сужу о характере, обычаях и традициях этого народа? Потому, что с апреля 1947 г. живу в этом прекрасном крае, служил в гарнизонах Ужгорода, Хуста, Виноградова, вновь Хуста. Уволился из армии с выслугой 30 лет, потом еще почти 20 лет учил защищать отечество юношей и девушек Ужгородского техучилища №5 и колледжа искусств. Тут родились и выросли мои дети и внуки. И я, в меру сил своих, никогда и никому не позволю обижать Закарпатье и закарпатцев – украинцев, венгров, чехов, словаков, немцев, евреев, русинов, русских и представителей всех иных национальностей.
„Європа Центр”
